Обзор судебной практики Президиума Нижегородского областного суда по уголовным делам за I квартал 2018 года
Утвержден
президиумом Нижегородского областного суда
«___» ________________ 2018 г.
ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
ПРЕЗИДИУМА НИЖЕГОРОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ЗА ПЕРВЫЙ КВАРТАЛ 2018 ГОДА
В обзоре в соответствии с Планом работы Нижегородского областного суда на 1 полугодие 2018 года приведены решения президиума, имеющие значение для судебной практики по вопросам применения уголовного законодательства и правовых норм, регламентирующих уголовное судопроизводство.
Нарушения уголовного закона
Вопросы назначения наказания
1. Назначая наказание в соответствии с ч.1 ст.62 УК РФ в виде лишения свободы на срок 10 лет, что является максимальным верхним пределом наказания за данное преступление для осужденного, суд фактически оставил без внимания наличие иных смягчающих наказание обстоятельств, установленных по делу.
Согласно положениям ч.1 ст. 62 УК РФ при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами «и» и (или) «к» ч.1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не могут превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ.
Приговором Богородского городского суда Нижегородской области от 17 декабря 2015 года Б.Т.М. осужден за совершение преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, с применением ч.1 ст.62 УК РФ, к 10 годам лишения свободы. Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 3 марта 2016 года указанный приговор был оставлен без изменения.
Санкция ч.4 ст.111 УК РФ предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до 15 лет с ограничением свободы на срок до 2 лет либо без такового.
В соответствии с п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ в качестве смягчающего обстоятельства, судом по делу признана явка с повинной Б.Т.М., при этом отягчающих обстоятельств не установлено, в связи с чем, судом при назначении осужденному наказания применены правила ч.1 ст.62 УК РФ.
Также, кроме явки с повинной, судом в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Б.Т.М., учтено полное признание им своей вины, раскаяние в содеянном и наличие у него малолетнего ребенка.
Вопреки требованиям закона, суд первой инстанции, применяя правила ч.1 ст.62 УК РФ при назначении осужденному Б.Т.М. наказания за совершение преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, не принял во внимание, что в конкретном случае назначаемое Б.Т.М. наказание в виде 10 лет лишения свободы по своему размеру является максимально возможным, то есть назначено фактически без учета иных смягчающих обстоятельств, не относящихся к основанию применения судом положений п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ.
Изложенное послужило основанием для изменения состоявшихся судебных решений и снижения назначенного Б.Т.М. размера наказания.
Постановление от 24 января 2018 года,
44-у-11/2018
2. Не назначение дополнительного наказания в виде ограничения свободы, предусмотренного санкциями ч.4 ст.131 и ч.4 ст.132 УК РФ в качестве обязательного, является существенным нарушением уголовного закона, повлекшим определение виновному лицу несправедливого наказания.
Приговором Семеновского районного суда Нижегородской области от 17 апреля 2017 года С.С.Н.осужден по п.«б» ч.4 ст.132 УК РФ к 13 годам лишения свободы, по п.«б» ч.4 ст.131 УК РФ к 15 годам лишения свободы, по п.«в» ч.2 ст. 242 УК РФ к 10 годам лишения свободы. В соответствии с ч.3 ст.69 УК РФ, по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний С.С.Н. окончательно назначено 17 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима.
Апелляционным определением Нижегородского областного суда от 27 июня 2017 года постановленный в отношении С.С.Н. приговор оставлен без изменения.
Как следует из приговора, признав осужденного С.С.Н. виновным в совершении преступлений, предусмотренных п.«б» ч.4 ст.132, п.«б» ч.4 ст.131, п.«в» ч.2 ст. 242 УК РФ, и решая вопрос о виде и размере наказания, суд учел характер и степень общественной опасности преступлений, личность виновного, состояние его здоровья, наличие смягчающих наказание обстоятельств и отсутствие отягчающих, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, на основании чего пришел к выводу о назначении С.С.Н. наказания в виде реального лишения свободы.
В то же время, судом не учтено, что санкциями ч.4 ст.131 и ч.4 ст.132 УК РФ предусмотрено назначение дополнительного наказания в виде ограничения свободы на срок до двух лет в качестве обязательного.
Исходя из официального толкования положений общих начал назначения наказания, выраженного в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», если закон по которому квалифицировано совершенное преступление, предусматривает обязательное назначение дополнительного наказания, то его неприменение судом допускается либо при наличии условий, предусмотренных ст. 64 УК РФ, либо в силу положений Общей части УК РФ о неприменении соответствующего вида наказания. Принятое решение должно быть мотивировано в описательно-мотивировочной части приговора.
Оснований для применения ст. 64 УК РФ при назначении С.С.Н. наказания судом не установлено. Условий, исключающих возможность применения к осужденному С.С.Н. наказания в виде ограничения свободы, предусмотренных ч.6 ст. 53 УК РФ, из представленных материалов, а также материалов уголовного дела не усматривается.
При изложенных обстоятельствах, президиум признал не назначение С.С.Н. дополнительного наказания в виде ограничения свободы, предусмотренного санкциями ч.4 ст.131 и ч.4 ст.132 УК РФ в качестве обязательного, существенным нарушением уголовного закона, повлекшим определение виновному лицу несправедливого наказания, в связи с чем отменил состоявшиеся судебные решения и направил уголовное дело на новое судебное рассмотрение.
Постановление от 24 января 2018 года,
44-у-15/2018
3. Решение суда в части признания совершения преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, отягчающим наказание обстоятельством, должно быть аргументировано и мотивировано в приговоре.
Приговором Автозаводского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 6 июня 2016 года П.Ю.Ю. признан виновным и осужден по ч.1 ст.105 УК РФ к 9 годам лишения свободы.
В качестве отягчающего наказание П.Ю.Ю. обстоятельства, наряду с рецидивом преступлений, суд, на основании ч.1.1 ст.63 УК РФ, признал также совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.
Изменяя приговор в отношении П.Ю.Ю., президиум указал следующее.
Согласно части 1.1 ст. 63 УК РФ суд в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления, обстоятельств его совершения, а также личности виновного может признать отягчающим обстоятельством совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих веществ.
Решение суда в части признания совершения преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, отягчающим наказание обстоятельством, должно быть мотивировано в приговоре. При этом суду следует принимать во внимание характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его совершения, влияние состояния опьянения на поведение лица при совершении преступления, а также личность виновного. Состояние опьянения лица может быть подтверждено как медицинскими документами, так и показаниями подсудимого, потерпевшего или иными доказательствами.
Однако в описательно-мотивировочной части приговора в отношении П.Ю.Ю. суд не привел соответствующих суждений, на основании которых пришел к выводу о признании в качестве отягчающего наказание обстоятельства совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, исходя при этом из формальной констатации его наличия у осужденного на момент совершения инкриминируемого преступления.
При таких обстоятельствах, президиум отметил, что указание о признании судом в соответствии с ч.1.1 ст.63 УК РФ в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, подлежит исключению из приговора Автозаводского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 6 июня 2016 года в отношении П.Ю.Ю., а назначенное осужденному наказание - соразмерному снижению.
Постановление от 7 февраля 2018 года,
44у-13/2018
4. По смыслу закона, окончательное наказание по правилам ст.69 УК РФ не может превышать более чем наполовину максимальный срок или размер наказания, которое может быть назначено за наиболее тяжкое из совершенных преступлений с учетом требований ч.5 ст.62 УК РФ.
Приговором Кстовского городского суда Нижегородской области от 20 июля 2017 года В.И.А. осужден за совершение четырех преступлений, предусмотренных п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, к 3 годам лишения свободы, за каждое преступление, пяти преступлений, предусмотренных п.«а» ч.3 ст.158 УК РФ, к 2 годам 10 месяцам лишения свободы, за каждое преступление.
На основании ч.3 ст.69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года.
На основании ч.5 ст.69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний за указанные преступления с наказанием за преступления, установленные приговором Кстовского городского суда Нижегородской области от 15 сентября 2016 года, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 6 лет 2 месяца, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Из материалов дела следует, что уголовное дело, по которому постановлен приговор 20 июля 2017 года, а также уголовное дело, по которому В.И.П. осужден приговором Кстовского городского суда от 15 сентября 2016 года,рассмотрены в особом порядке принятия судебного решения.
По смыслу закона, окончательное наказание по правилам ст.69 УК РФ не может превышать более чем наполовину максимальный срок или размер наказания, которое может быть назначено за наиболее тяжкое из совершенных преступлений с учетом требований ч.5 ст.62 УК РФ.
Согласно положениям ч.5 ст.62 УК РФ максимальный срок лишения свободы по п. «а,в» ч.3 ст.158 УК РФ (наиболее тяжкое из совершенных В.И.А. преступлений по настоящему уголовному делу и по приговору от 15 сентября 2016 года) составляет 4 года, таким образом, по совокупности преступлений назначенное осужденному наказание не могло превышать 6 лет лишения свободы.
Вместе с тем, при назначении В.И.А. наказания по правилам ч.5 ст.69 УК РФ суд эти требования не учел, назначив осужденному наказание в виде лишения свободы сроком на 6 лет 2 месяца.
Допущенное судом первой инстанции нарушение уголовного закона в силу ч.1 ст.401.15 УПК РФ президиум признал основанием для изменения приговора Кстовского городского суда Нижегородской области от 20 июля 2017 года и соразмерного снижения наказания, назначенного осужденному В.И.А. по правилам ч.5 ст.69 УК РФ, по совокупности преступлений.
Постановление от 28 февраля 2018 года,
№44-у-19/2018
5. Судебными инстанциями не были учтены надлежащим образом все нормативные положения, регламентирующие основания освобождения от наказания в связи с актом об амнистии, что повлекло за собой неправильное применение уголовного закона.
Приговором Автозаводского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 27 мая 2015 года Д.О.И. осуждена по ч.5 ст.33, ч.1 ст.228 УК РФ, к 8 месяцам лишения свободы; по ч.2 ст.228 УК РФ, к 3 годам лишения свободы.
На основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно Д.О.И. определено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года 2 месяца, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 25 августа 2015 года приговор оставлен без изменения.
Как следует из вводной части приговора Автозаводского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 27 мая 2015 Д.О.И. 20 ноября 2014 года была осуждена Автозаводским районным судом г.Нижний Новгород Нижегородской области по п. «в» ч.2 ст.158 УК РФ (2 преступления), с применением ч.2 ст.69 УК РФ, к наказанию в виде штрафа в размере 12 000 рублей.
Тем самым, данная судимость была принята судом как порождающая в настоящем судопроизводстве правовые последствия для подсудимой Д.О.И.
Из описательно-мотивировочной части приговора от 27 мая 2015 года также следует, что судимость по приговору от 20 ноября 2014 года учтена Д.О.И. при определении в ее действиях рецидива преступлений, в связи с чем, наказание ей назначено с применением правил ч.2 ст.68 УК РФ.
Вместе с тем, 14 августа 2015 года судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о применении к Д.О.И. Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24 апреля 2015 года №6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием победы в Великой Отечественной Войне 1941-1945 годов» и прекращении в отношении нее исполнительного производства по приговору от 20 ноября 2014 года, которое было приобщено к материалам уголовного дела в ходе судебного заседания суда апелляционной инстанции.
Вопреки данной позиции (и одновременно разделяя позицию районного суда), суд апелляционной инстанции в судебном заседании 25 августа 2015 года, анализируя приговор от 27 мая 2015 года, доводы апелляционной жалобы осужденной Д.О.И. об исключении из указанного выше приговора указания на рецидив преступлений и назначении более мягкого наказания в связи с освобождением ее от наказания по приговору от 20 ноября 2014 года на основании Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24 апреля 2015 года №6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием победы в Великой Отечественной Войне 1941-1945 годов» отклонил, указав в своем решении, что преступления, за которые Д.О.И. осуждена приговором от 27 мая 2015 года, совершены ею 16 февраля 2015 года, то есть до издания указанного выше акта об амнистии, в связи с чем, оснований для исключения из приговора от 27 мая 2015 года ссылки на наличие в ее действиях рецидива преступлений и на ч.2 ст.68 УК РФ, а также для снижения назначенного наказания, не усматривается.
Тем самым, было констатировано, что совершение до издания амнистии новых преступлений, за которые Д.О.И. осуждена настоящим приговором, является препятствием для освобождения ее от наказания по предыдущему приговору от 20 ноября 2014 года в силу п.п.6 п.13 указанного Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24 апреля 2015 года №6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием победы в Великой Отечественной Войне 1941-1945 годов» как лица, являющегося злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания.
Вместе с тем, согласно п.4 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24 апреля 2015 года №6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием победы в Великой Отечественной Войне 1941-1945 годов» лица, осужденные к наказанию, не связанному с лишением свободы (включая наказание в виде штрафа), подлежат освобождению от назначенного наказания, если они не являются злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания.
На дату вступления в законную силу акта об амнистии ранее избранное Д.О.И. по приговору от 20 ноября 2014 года наказание в виде штрафа не было заменено на лишение свободы по мотиву злостного уклонения осужденной от отбывания данного наказания (п.п.3 п.19 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24 апреля 2015 года №6578-6 ГД).
Совокупность указанных обстоятельств явилась основанием для прекращения исполнительного производства по приговору от 20 ноября 2014 года в связи с вынесением судебным приставом-исполнителем 14 августа 2015 года постановления о применении к Д.О.И. акта об амнистии, что повлекло снятие судимости.
В силу ст.86 УК РФ лицо, освобожденное от наказания, считается не судимым.
Согласно ч.6 ст.86 УК РФ погашение или снятие судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с судимостью.
Указанные обстоятельства и нормативные положения судом первой инстанции при разрешении уголовного дела в отношении Д.О.И. во внимание приняты не были.
Также вопреки вышеприведенным положениям, при ревизии приговора от 27 мая 2015 года, суд апелляционной инстанции не учел, что на дату постановления обвинительного приговора акт об амнистии вступил в законную силу, а на момент рассмотрения апелляционной жалобы осужденной Д.О.И., последняя была освобождена по амнистии от наказания, назначенного ей по приговору от 20 ноября 2014 года, и тем самым сформировав ошибочную позицию по данному аспекту правоприменения неосновательно признал в качестве действующих правовые последствия, связанные с этой судимостью.
Следовательно, рецидив в действиях осужденной Д.О.И. был установлен с нарушением положений ст.18 УК РФ.
Вышеперечисленные нарушения уголовного закона, допущенные в ходе судебного разбирательства в отношении Д.О.И., президиум признал существенными, повлиявшими на исход дела, в связи с чем внес изменения в состоявшиеся судебные решения путем исключения указания о судимости Д.О.И. по приговору Автозаводского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 20 ноября 2014 года, на наличие в ее действиях рецидива преступлений, о признании данного обстоятельства отягчающим, о назначении наказания с применением ч.2 ст.68 УК РФ, а также смягчил назначенное Д.О.И. наказание в рамках, определяемых совокупным применением правил ч.ч.1, 5 ст.62 УК РФ.
Постановление от 28 февраля 2018 года,
№44-у-7/2018
6. Конструктивным признаком рецидива преступлений является наличие непогашенной в установленном порядке судимости за предыдущее умышленное преступление на момент совершения нового умышленного преступления.
Приговором Лысковского районного суда Нижегородской области от 19 июля 2012 года Т.М.Г.осужден по ч.2 ст.159 УК РФ к 3 годам лишения свободы, по ч.3 ст.159 УК РФ к 4 годам лишения свободы, на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, наказание определено в виде 6 лет 6 месяцев лишения свободы.
В соответствии со ст.70 УК РФ, к назначенному наказанию частично присоединено не отбытое наказание по приговору мирового судьи судебного участка №1 Первомайского района г.Новосибирск от 6 августа 2009 года, окончательное наказание, по совокупности приговоров, определено в виде лишения свободы на срок 6 лет 7 месяцев, с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 2 ноября 2012 года приговор оставлен без изменения.
Президиум, изменяя судебные решения, указал следующее.
В силу п. «а» ч.1 ст.63 УК РФ рецидив принимается законодателем в качестве обстоятельства, отягчающего наказание.
Исходя из ч.1 ст.18 УК РФ рецидивом преступлений признается совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление.
Как усматривается из приговора Лысковского районного суда Нижегородской области от 19 июля 2012 года, суд первой инстанции констатировал наличие в действиях Т.М.Г. особо опасного рецидива преступлений, руководствуясь положениями ч.3 ст.18 УК РФ, согласно которой рецидив преступлений признается особо опасным при совершении лицом тяжкого преступления, за которое оно осуждается к реальному лишению свободы, если ранее это лицо два раза было осуждено за тяжкое преступление к реальному лишению свободы.
В связи с констатацией в содеянном особо опасного рецидива преступлений, отбывание лишения свободы Т.М.Г. определено судом в исправительной колонии особого режима.
Между тем, принимая указанное решение, суд не учел, что по приговорам Калининского районного суда г.Новосибирск от 5 мая 2008 года и Новосибирского районного суда Новосибирской области от 9 июня 2008 года Т.М.Г. хотя и был осужден за совершение тяжких преступлений, однако наказание по указанным приговорам ему назначалось по совокупности преступлений на основании ч.5 ст.69 УК РФ, и, следовательно, указанные приговоры образуют для него одну судимость. Кроме того, Т.М.Г. осуждался также за совершение преступлений небольшой и средней тяжести.
Таким образом, по приговору от 19 июля 2012 года Т.М.Г. осужден за совершение преступлений средней тяжести и тяжкого, имея одну судимость за совершение тяжкого преступления, поэтому, в силу п. «б» ч.2 ст.18 УК РФ, в действиях осужденного усматривается опасный рецидив преступлений.
В связи с неправильным установлением в действиях Т.М.Г. вида рецидива преступлений, судом был неверно определен вид исправительного учреждения, в котором осужденный Т.М.Г. должен отбывать назначенное наказание в виде лишения свободы.
В соответствии с положениями п. «в» ч.1 ст.58 УК РФ, отбывание лишения свободы Т.М.Г. должно быть назначено в исправительной колонии строгого режима.
Допущенное судом нарушение уголовного закона при определении вида рецидива преступлений президиум признал существенным, повлиявшим на исход дела, поскольку оно повлекло назначение виновному несправедливого наказания вследствие его чрезмерной суровости.
Постановление от 28 февраля 2018 года,
№ 44-у-1/2018
7. Невыполнение требований Общих начал назначения наказания влечет недостижение в отношении виновного лица целей уголовного наказания, предполагающих применение таких мер уголовно-правового воздействия, которые применительно к конкретному лицу были бы разумны, справедливы, соразмерны содеянному и максимально содействовали бы его исправлению и предупреждению новых преступлений, восстановлению социальной справедливости.
Приговором мирового судьи судебного участка Первомайского судебного района Нижегородской области, исполняющего обязанности мирового судьи судебного участка Шатковского судебного района Нижегородской области от 24 июля 2017 года Б.А.П. осужден за совершение преступления, предусмотренного ст.264.1 УК РФ, к 480 часам обязательных работ, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 3 года.
Приговор мирового судьи судебного участка № 4 Арзамасского судебного района Нижегородской области от 29 декабря 2016 года в части дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 3 года постановлен к самостоятельному исполнению.
В апелляционном порядке приговор от 24 июля 2017 года не обжалован.
Судом достоверно установлено, что Б.А.П., имея в соответствии с приговорами от 26 июля 2016 года и от 29 декабря 2016 года две непогашенные судимости за совершение преступления, предусмотренного ст.264.1 УК РФ, находясь 1 мая 2017 года в состоянии алкогольного опьянения, управлял транспортным средством – автомобилем ЛАДА …… и совершил столкновение с другим автомобилем, после чего был задержан сотрудниками полиции.
При этом, как следует из материалов дела, Б.А.П. совершил инкриминированное деяние, будучи дважды судимым за аналогичные преступления в соответствии со вступившими в законную силу приговорами от 26 июля 2016 года и от 29 декабря 2016 года, причем в период испытательного срока условного осуждения к лишению свободы по последнему приговору.
Данное обстоятельство, в силу ч.4 ст.74 УК РФ, предполагало необходимость обсуждения судом вопроса об отмене или о сохранении условного осуждения Б.А.П. с изложением в приговоре мотивированного суждения по данному вопросу и, при принятии решения об отмене условного осуждения, назначения ему наказания по совокупности приговоров.
Однако, мировой судья, установив факт совершения Б.А.П. умышленного преступления небольшой тяжести в период испытательного срока по приговору от 29 декабря 2016 года, одновременно констатировал, что на момент рассмотрения им уголовного дела испытательный срок, установленный осужденному данным приговором, истек, исходя из чего принял решение о самостоятельном исполнении приговора от 29 декабря 2016 года.
Вместе с тем, такое решение суда основано на ошибочном толковании, а вследствие этого – неправильном применении закона.
Исходя из официального толкования положений Общей части Уголовного закона, выраженного в п.54 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 года № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», правила ст. 70 УК РФ применяются и тогда, когда лицо в период испытательного срока совершило новое преступление, за которое оно осуждено после истечения испытательного срока по первому приговору.
Учитывая изложенное, президиум признал выявленное в процессе кассационного рассмотрения уголовного дела нарушение норм уголовного закона существенным, повлиявшим на исход дела, искажающим саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, поскольку оно отражает неправильную оценку судом общественной опасности содеянного и личности осужденного, ставит под сомнение справедливость избранного Б.А.П. и определенного к фактическому отбытию наказания, и принял решение об отмене состоявшегося судебного акта и направлении дела на новое судебное рассмотрение.
Постановление от 28 февраля 2018 года,
44-у-21/2018
Вопросы определения вида исправительного учреждения
1.В соответствии с п. «б» ч.1 ст.58 УК РФ мужчинам, осужденным к лишению свободы за совершение тяжких преступлений, ранее не отбывавшим лишение свободы, в том числе при любом виде рецидива, отбывание наказания назначается в исправительных колониях общего режима.
Приговором Балахнинского городского суда Нижегородской области от 6 февраля 2017 года С.Д.А. осужден за совершение преступлений, предусмотренных ч.1 ст.325 УК РФ, п. «а» ч.3 ст.158 УК РФ, ч.2 ст.159 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, к наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев.
На основании ч.5 ст.74 УК РФ отменено условное осуждение по приговору Балахнинского городского суда Нижегородской области от 13 января 2016 года.
В соответствии с ч.1 ст.70 УК РФ к назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору Балахнинского городского суда Нижегородской области от 13 января 2016 и по совокупности приговоров С.Д.А. назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 4 года.
Он же осужден по п. «в» ч.2 ст.158 УК РФ, п. «в» ч.2 ст.158 УК РФ; по ч.2 ст.159 УК РФ, на основании ч.2 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года.
На основании ч.5 ст.69 УК РФ к наказанию, назначенному по совокупности приговоров, путем частичного сложения наказаний, назначенных по совокупности преступлений, окончательно С.Д.А. назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 5 лет, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
В апелляционном порядке приговор не обжалован.
Изменяя состоявшееся судебное решение в части определения С.Д.А. вида исправительного учреждения, президиум указал следующее.
Ссылаясь на положения п. «а» ч.1 ст.58 УК РФ суд в описательно-мотивировочной части приговора констатировал, что отбывание наказания в виде лишения свободы С.Д.А. следует определить в исправительной колонии общего режима, тогда как в резолютивной части приговора в качестве исправительного учреждения указана колония строгого режима.
Делая вывод о направлении осужденного в исправительную колонию общего режима, суд в описательно-мотивировочной части приговора не привел аргументации этого решения, более того, вопреки собственному выводу по данному вопросу, в том числе указал в резолютивной части приговора местом отбытия наказания колонию строгого режима.
Согласно п. «в» ч.1 ст.58 УК РФ в исправительную колонию строгого режима могут быть направлены мужчины, осужденные к лишению свободы за совершение особо тяжких преступлений, ранее не отбывавшие лишение свободы, а также при рецидиве или опасном рецидиве преступлений, если осужденный ранее отбывал лишение свободы.
В действиях С.Д.А. судом обоснованно установлен рецидив преступлений.
Вместе с тем, определяя осуждённому для отбывания наказания колонию строгого режима, суд оставил без внимания, что наказание в виде реального лишения свободы С.Д.А. не отбывалось, поскольку, будучи осужденным приговором от 27 апреля 2016 года, на момент совершения преступления (событие 5 июня 2016 года), за которое он осужден настоящим приговором от 6 февраля 2017 года, С.Д.А. лишение свободы по приговору от 27 апреля 2016 года не отбывал.
Данное обстоятельство подтверждается тем, что приговором Балахнинского городского суда Нижегородской области от 27 апреля 2016 года С.Д.А. был осужден к наказанию в виде 6 месяцев исправительных работ, с удержанием 5% из заработка в доход государства. Указанное наказание, не связанное с лишением свободы, лишь 29 августа 2016 года постановлением Балахнинского городского суда Нижегородской области заменено на 2 месяца лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении.
Таким образом, преступное деяние, за которое С.Д.А. осужден приговором от 6 февраля 2017 года, и которое образует рецидив в его действиях, совершено им 5 июня 2016 года, то есть до замены наказания в виде исправительных работ на лишение свободы по приговору суда от 27 апреля 2016 года.
В соответствии с правовой позицией, изложенной в п.11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 9 от 29 мая 2014 года «О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений», к ранее отбывавшим наказание в виде лишения свободы, в частности, относятся лица, осуждавшиеся к наказанию в виде исправительных работ, которым в соответствии с ч. 4 ст. 50 УК РФ указанный вид наказания был заменен лишением свободы, которое лицо отбывало в исправительной колонии.
При таких обстоятельствах, С.Д.А. на момент совершения преступлений, за которые он осужден указанным приговором, не являлся лицом, отбывавшим наказание в виде лишения свободы.
С учетом изложенного, изменяя судебное решение, президиум постановил направить С.Д.А. для отбывания назначенного наказания по приговору от 6 февраля 2017 года в исправительную колонию общего режима.
Постановление от 28 февраля 2018 года,
№44-у-23/2018
Нарушения уголовно-процессуального закона
Вопросы оценки доказательств
1. Согласно ч.ч.1 и 3 ст.240 УПК РФ, все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию в судебном разбирательстве, а приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.
Несоблюдение указанных требований уголовно-процессуального закона послужило основанием для отмены приговора Семеновского районного суда Нижегородской области от 3 марта 2017 года и апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 11 августа 2017 года в отношении К.Ю.Н. с направлением уголовного дела на новое рассмотрение.
Как следует из материалов уголовного дела, приговор суда от 3 марта 2017 года, которым К.Ю.Н. осужден за совершение преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, содержит указание о допросе в судебном заседании и оглашении показаний, данных на предварительном следствии, свидетелей Н.А.Ю., У.М.Н., К.А.Н., Х.Н.О., а также об оглашении и исследовании протокола следственного эксперимента от 9 ноября 2011 года с участием Б.М.Г., однако, в протоколе судебного заседания данных о том, что указанные лица допрашивались, не имеется, также отсутствуют данные об оглашении показаний указанных лиц, данных ими на предварительном следствии, и об оглашении протокола следственного эксперимента.
Вместе с тем, согласно ч.ч.1 и 3 ст.240 УПК РФ, в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию, а приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.
Таким образом, президиум констатировал, что в нарушение ч.3 ст.240 УПК РФ вывод суда о виновности К.Ю.Н. основан на доказательствах, которые не были непосредственно исследованы в судебном заседании.
Постановление от 17 января 2018 года,
44-у-5/2018
2. В силу ч.1 и п.3 ч.2 ст.75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми. Положения уголовно-процессуального законодательства с учетом правовых позиций Конституционного Суда РФ, исключают возможность допроса должностных лиц правоохранительных органов в качестве свидетелей о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым, и как допускающие возможность восстановления содержания этих показаний вопреки закрепленному в п.1 ч.2 ст.75 УПК РФ правилу.
Приговором Дзержинского городского суда Нижегородской области от 15 сентября 2016 года С.И.А. осужден по ч.1 ст.105 УК РФ.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 2 марта 2017 года постановленный приговор от 15 сентября 2016 года оставлен без изменения.
Выводы суда о виновности С.И.А. в совершении преступления в отношении потерпевшего Ф.А.А. основаны на совокупности доказательств, а именно, показаниях потерпевшей, свидетелей, письменных материалах уголовного дела, а также показаниях свидетеля Н.Д.М. – старшего оперуполномоченного ОУР ОП №2 УМВД России по г.Дзержинск Нижегородской области, данных им на стадии предварительного следствия и оглашенных в судебном заседании на основании ч. 3 ст. 281 УПК РФ.
Из показаний названного свидетеля, в частности, следовало, что 12 июля 2015 года по сообщению о преступлении он в составе следственно-оперативной группы выезжал на место совершения убийства Ф.А.А., и в ходе выяснения у С.И.А. обстоятельств произошедшего последний ему сообщил, что «действительно, он порезал этого мужчину» (потерпевшего Ф.А.А.).
Показания старшего оперуполномоченного Н.Д.М. в полном объеме оценены судом как допустимое доказательство, в том числе, и относительно содержащейся в них информации, ставшей известной данному должностному лицу со слов С.И.А., о том, что именно С.И.А. причинил потерпевшему ножевые ранения, повлекшие его смерть, то есть в части, которая по существу воспроизводит показания С.И.А.
Более того, суд использовал показания свидетеля Н.Д.М. для обоснования вывода о достоверности показаний другого свидетеля – С.А.С., в которых последний сообщает сведения, подтверждающие вину подсудимого С.И.А. в убийстве Ф.А.А.
Президиум в своем постановлении указал, что принимая показания свидетеля Н.Д.М. в качестве допустимых доказательств и обосновывая выводы о виновности С.И.А. совокупностью доказательств, в число которых входят показания свидетеля Н.Д.М., суд допустил нарушение требований уголовно-процессуального закона, регламентирующих правила собирания, проверки и оценки доказательств, в их конституционно-правовом истолковании.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в определении от 6 февраля 2004 года № 44-О, ч.3 ст.56 УПК РФ, определяющая круг лиц, которые не могут быть допрошены в качестве свидетелей, не исключает возможность допроса должностных лиц правоохранительных органов в качестве свидетелей, в том числе об обстоятельствах производства отдельных следственных и иных процессуальных действий.
Эти положения, подлежащие применению в системной связи с другими нормами уголовно-процессуального законодательства, не дают оснований рассматривать их как позволяющие суду допрашивать указанных лиц о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым, и как допускающие возможность восстановления содержания этих показаний вопреки закрепленному в п.1 ч.2 ст.75 УПК РФ правилу, согласно которому показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде, относятся к недопустимым. Тем самым закон, исходя из предписания ч.2 ст.50 Конституции Российской Федерации, исключает возможность любого, прямого или опосредованного, использования содержащихся в них сведений.
Таким образом, суд неправомерно использовал в качестве доказательства показания свидетеля – старшего оперуполномоченного Н.Д.М. как источник информации об обстоятельствах совершения убийства Ф.А.А., сообщенной С.И.А. названному должностному лицу в ходе работы следственно-оперативной группы на месте совершения преступления, и сослался на них при постановлении обвинительного приговора как на изобличающие С.И.А. в инкриминированном деянии.
При таких обстоятельствах, учитывая, что суд апелляционной инстанции при вынесении апелляционного определения от 2 марта 2017 года не выявил указанное нарушение, допущенное судом первой инстанции, и также сослался на показания данного свидетеля, как подтверждающие, по его мнению, виновность С.И.А., президиум пришел к выводу о необходимости отмены состоявшегося в отношении С.И.А. апелляционного определения и направления уголовного дела на новое апелляционное рассмотрение.
Постановление от 14 марта 2018 года,
44-у-26/2018
Вопросы, связанные с недопустимостью повторного участия судьи в рассмотрении уголовного дела
1. Участие судьи в рассмотрении дела, если оно связано с оценкой ранее уже исследовавшихся с его участием обстоятельств по делу, является недопустимым.
Приговором мирового судьи судебного участка Шарангского судебного района Нижегородской области от 14 марта 2016 года Б.А.Е. признан виновным и осужден по ст.264.1 УК РФ за управление автомобилем лицом, находящимся в состоянии опьянения, подвергнутым административному наказанию за управление транспортным средством в состоянии опьянения.
Как следует из изложенных в приговоре обстоятельств преступления, в ночь с 22 на 23 января 2016 года Б.А.Е. управлял автомобилем, находясь в состоянии алкогольного опьянения, будучи подвергнутым административному наказанию за управление транспортным средством водителем, находящимся в состоянии опьянения и не имеющим права управления транспортным средством (ч.3 ст.12.8 КоАП РФ) по постановлению мирового судьи судебного участка Шарангского судебного района Нижегородской области от 28 августа 2015 года в виде административного ареста сроком на 10 суток.
Из материалов уголовного дела усматривается, что постановление от 28 августа 2015 года, которым Б.А.Е. признан виновным в совершении административного правонарушения по ч.3 ст.12.8 КоАП РФ, вынесено мировым судьей судебного участка Шарангского судебного района Нижегородской области П.Д.Э., впоследствии рассмотревшим уголовное дело по обвинению Б.А.Е. по ст.264.1 УК РФ и постановившим обжалуемый приговор.
Вместе с тем, согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной в Постановлении от 2 июля 1998 года №20-П, Определениях от 1 ноября 2007 года №800-О-О, от 17 июня 2008 года №733-О-П, участие судьи в рассмотрении дела, если оно связано с оценкой ранее уже исследовавшихся с его участием обстоятельств по делу, является недопустимым. Судья, ранее выразивший свое мнение по предмету рассмотрения, не должен принимать участие в производстве по делу, чтобы не ставить под сомнение законность и обоснованность принимаемого решения. Тем более не должен участвовать в рассмотрении уголовного дела судья, который ранее принимал решение по вопросам, вновь ставших предметом судебного заседания и послуживших основанием для постановления приговора.
Факт нахождения лица в статусе подвергнутого административному наказанию за управление транспортным средством водителем, находящимся в состоянии опьянения и не имеющим права управления транспортными средствами, является конструктивным признаком состава преступления, инкриминированного Б.А.Е., и, соответственно, входит в предмет доказывания по данному уголовному делу.
Признав 28 августа 2015 года Б.А.Е. виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч.3 ст.12.8 КоАП РФ, судья П.Д.Э. фактически констатировал совершение Б.А.Е. части объективной стороны преступления, предусмотренного ст.264.1 УК РФ.
Таким образом, исходя из приведенных положений уголовно-процессуального закона и правовой позиции Конституционного Суда РФ по данному вопросу, судье П.Д.Э. надлежало устраниться от участия в производстве по уголовному делу в отношении Б.А.Е., однако этого сделано не было.
Поскольку указанные обстоятельства ставят под сомнение независимость и беспристрастность судьи, постановившего обвинительный приговор в отношении Б.А.Е., а, следовательно, и справедливость судебного разбирательства, президиум пришел к выводу об отмене приговора мирового судьи и направлении уголовного дела на новое рассмотрение.
Постановление от 14 февраля 2018 года,
44-у-16/2018
2. Судья, ранее высказавший в ходе производства по уголовному делу свое мнение по предмету рассмотрения, не должен принимать участие в дальнейшем производстве по делу, чтобы не ставить под сомнение законность и обоснованность решения, которое будет принято по этому делу в конечном счете.
Допущенное судом первой инстанции существенное нарушение уголовно-процессуального закона, обусловившее обоснованные сомнения в вынесении судебного решения законным составом суда, послужило основанием для отмены состоявшихся судебных решений в отношении В.Е.В.
Приговором Кстовского городского суда Нижегородской области от 28 октября 2016 года, постановленным под председательством судьи К.Д.С., В.Е.В. осуждена по ч.1 ст.105 УК РФ.
Из материалов уголовного дела следует, что ранее, постановлением судьи Кстовского городского суда Нижегородской области К.Д.С. от 27 мая 2016 года срок содержания В.Е.В. под стражей продлен на 1 месяц, а всего до 3 месяцев 00 суток, то есть по 2 июля 2016 года включительно.
Согласно описательно-мотивировочной части постановления от 27 мая 2016 года, основанием для продления срока содержания В.Е.В. под стражей явилось, в частности, то, что она «в настоящее время обоснованно обвиняется в совершении особо тяжкого преступления».
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной, в частности, в постановлениях от 2 июля 1998 года №20-П и от 23 марта 1999 года №5-П, определении от 1 ноября 2007 года №799-О-О, сделанные судьей в процессуальном решении до завершения рассмотрения уголовного дела выводы относительно наличия или отсутствия события преступления, виновности лица в его совершении, достоверности и достаточности собранных доказательств, по иным вопросам, которые могут стать предметом дальнейшего судебного разбирательства, могли бы определенным образом связывать судью при принятии по этим вопросам соответствующих итоговых решений, поэтому судья, ранее высказавший в ходе производства по уголовному делу свое мнение по предмету рассмотрения, не должен принимать участие в дальнейшем производстве по делу, чтобы не ставить под сомнение законность и обоснованность решения, которое будет принято по этому делу в конечном счете.
Учитывая, что при решении вопроса о продлении меры пресечения в отношении В.Е.В. судья К.Д.С. высказал суждение по вопросу обоснованности предъявленного подсудимой обвинения в совершении инкриминированного ей преступления, подлежавшему разрешению лишь в ходе рассмотрения уголовного дела по существу, этот судья должен был устраниться от дальнейшего участия в производстве по уголовному делу, однако 28 октября 2016 года уголовное дело по существу предъявленного В.Е.В. обвинения было рассмотрено тем же судьей с вынесением приговора.
Президиум, отменяя состоявшиеся судебные решения, констатировал, что указанные обстоятельства ставят под сомнение независимость и беспристрастность судьи, постановившего обвинительный приговор в отношении В.Е.В., а, следовательно, и справедливость судебного разбирательства.
Постановление от 21 февраля 2018 года,
44-у-18/2018
Иные процессуальные вопросы
В соответствии с п.3 ст.196 УПК РФ, назначение и производство судебной экспертизы обязательно, если необходимо установить психическое или физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникают сомнения в его вменяемости или способности защищать свои законные интересы в уголовном судопроизводстве.
Невыполнение указанных процессуальных требований повлекло отмену состоявшихся судебных решений в отношении Щ.Е.А.
Постановлением мирового судьи судебного участка № 1 Семеновского судебного района Нижегородской области от 31 июля 2017 года уголовное дело в отношении Щ.Е.А., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного по ст.319 УК РФ, прекращено за примирением сторон на основании ст.25 УПК РФ.
Апелляционным постановлением Семеновского районного суда Нижегородской области от 5 октября 2017 года постановление мирового судьи судебного участка № 1 Семеновского судебного района Нижегородской области от 31 июля 2017 года оставлено без изменения.
Отменяя состоявшиеся судебные решения, президиум указал следующее.
Как следует из представленных материалов, судьей, председательствующим по делу, было принято решение о проведении судебного разбирательства 31 июля 2017 года по уголовному делу в отношении Щ.Е.А., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ст.319 УК РФ, без ее участия, с участием законного представителя Щ.Е.А. - Ш.А.Г.
Принимая решение о рассмотрении уголовного дела в отсутствие Щ.Е.А., мировой судья сослался на приобщенное к материалам настоящего уголовного дела заключение судебно-психиатрической экспертизы, проведённой Федеральным государственным бюджетным учреждением «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркомании имени В.П.Сербского» от 22 июня 2017 года № 573 (т.3 л.д. …-…) в рамках другого уголовного дела № 360588 в отношении Щ.Е.А., по которому она обвинялась в совершении преступлений, предусмотренных ч.2 ст.213, ч.1 ст.119, ст.116, ст.116, ст.116, ст.116, ст.116 УК РФ. Данное исследование проводилось в целях установления вменяемости либо невменяемости Щ.Е.А. на момент совершения преступлений, инкриминируемых по другому уголовному делу и относящихся к событиям, имевшим место, начиная с 29 августа 2016 года.
Вместе с тем, в рамках рассматриваемого уголовного дела в отношении Щ.Е.А. по обвинению в совершении 22 марта 2016 года преступления, предусмотренного ст.319 УК РФ, вопрос о назначении и проведении судебно-психиатрической экспертизы в отношении Щ.Е.А. с целью установления ее психического состояния на момент совершения преступления 22 марта 2016 года, мировым судьей судебного участка № 1 Семеновского судебного района Нижегородской области не обсуждался и не рассматривался, хотя основания сомневаться в психическом состоянии Щ.Е.А. на момент совершения инкриминируемого ей деяния у суда имелись. Вопрос о вменяемости подсудимой остался судом не разрешённым.
Вместе с тем в соответствии с п.3 ст.196 УПК РФ, назначение и производство судебной экспертизы обязательно, если необходимо установить психическое или физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникают сомнения в его вменяемости или способности защищать свои законные интересы в уголовном судопроизводстве.
Обязанность назначения и производства судебных экспертиз в случаях, указанных в ст.196 УПК РФ, обусловлена необходимостью доказывания таких обстоятельств, без установления которых невозможно по существу разрешить уголовное дело. При этом, в соответствии с уголовно-процессуальным законом проведение экспертизы возможно в ходе судебного разбирательства, как по ходатайству сторон процесса, так и по собственной инициативе суда в судебном заседании.
В соответствии с ч.1 ст.300 УПК РФ в случаях, предусмотренных п.16 ч.1 ст.299 УПК РФ, суд обсуждает вопрос о вменяемости подсудимого, если данный вопрос возникал в ходе предварительного расследования или судебного разбирательства.
Указанные существенные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции, повлияли на постановление законного и обоснованного решения по данному уголовному делу.
Постановление от 24 января 2018 года,
44-у-10/2018
Обратная сила уголовного закона
1. При пересмотре судебных решений в порядке п.13 ст.397 УПК РФ суду необходимо учитывать всю совокупность факторов, имеющих юридическое значение для правильного разрешения ходатайства о применении нового уголовного закона, включая изменения, ранее внесенные в судебные акты, пересмотр которых инициируется осужденным или его защитником.
Постановление Семеновского районного суда Нижегородской области, вынесенное в порядке ст.ст. 396, 397, 399 УПК РФ, которым было удовлетворено ходатайство адвоката Ч.В.М., выступающей в защиту интересов осужденного К.М.А., о приведении состоявшихся судебных решений в соответствие с новым уголовным законом, признано президиумом не соответствующим вышеуказанным требованиям и отменено по следующим основаниям.
Президиум указал, что при принятии решения по ходатайству адвоката суд не учел изменения, ранее внесенные в постановленный в отношении К.М.А. приговор от 15 октября 2007 года постановлением президиума Верховного Суда Республики Татарстан от 26 марта 2008 года, согласно которым указанный приговор был изменен и окончательное наказание К.М.А. назначено не по правилам ст.70 УК РФ, а с применением ч.5 ст.69 УК РФ – в виде лишения свободы на срок 8 лет 5 месяцев.
Одновременно суд не принял во внимание, что постановлением Зеленодольского городского суда Республики Татарстан от 26 ноября 2012 года действия К.М.А. по приговору от 15 октября 2007 года были переквалифицированы с ч.1 ст.158 УК РФ на ч.1 ст.158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) со смягчением наказания до 9 месяцев лишения свободы, а окончательное наказание по данному приговору, с применением ч.5 ст.69 УК РФ, определено в виде лишения свободы на срок 8 лет 3 месяца.
Таким образом, при принятии решения о смягчении окончательного наказания по приговору от 15 октября 2007 года в порядке реализации последствий применения нового уголовного закона, Семеновский районный суд Нижегородской области исходил из информации об осуждении К.М.А. по ч.1 ст.158 УК РФ к 10 месяцам лишения свободы и определении ему окончательного наказания, с применением правил ст.70 УК РФ в виде лишения свободы на срок 8 лет 8 месяцев, которая на момент рассмотрения указанного ходатайства не соответствовала действительности.
В результате игнорирования при рассмотрении ходатайства адвоката в интересах осужденного К.М.А. изменений, внесенных в ранее состоявшиеся в отношении данного лица итоговые судебные решения по уголовным делам, применение в отношении осужденного нового уголовного закона не привело к реальному улучшению его правового положения.
Более того, обсуждая наличие оснований для применения всех улучшающих положение осужденного изменений уголовного закона, суд не учел, что ввиду вышеуказанных изменений, внесенных в приговор от 15 октября 2007 года постановлением президиума Верховного Суда Республики Татарстан от 26 марта 2008 года, К.М.А. должен был рассматриваться как впервые осуждаемый за преступление небольшой тяжести (ч.1 ст.158 УК РФ). Данное обстоятельство в силу ч.1 ст.56 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 года № 420-ФЗ), исключало возможность назначения ему за это преступление наказания в виде лишения свободы.
Выявленные в процессе кассационного производства нарушения положений уголовного закона, определяющих правила применения законодательных изменений, улучшающих положение осужденного, признаны президиумом существенными, повлиявшими на исход рассмотрения ходатайства в порядке ст.ст. 396, 397, 399 УПК РФ.
Постановление от 28 февраля 2018 года,
44-у-22/2018
2. При приведении приговора в соответствие с новым уголовным законом подлежат применению все установленные Уголовным кодексом Российской Федерации в редакции этого закона правила, в соответствии с которыми решается вопрос о наказании и применении правовых преференций к осужденному.
Постановлением Варнавинского районного суда Нижегородской области от 22 декабря 2016 года, вынесенном в порядке п.13 ст.397 УПК РФ, в удовлетворении ходатайства осужденного Ш.В.Ю. о приведении состоявшихся в отношении него судебных решений в соответствие с изменениями, внесенными в действующее законодательство, отказано.
Президиум, изменяя судебное решение, указал следующее.
В соответствии со ст.10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость (ч.1); если новый уголовный закон смягчает наказание за деяние, которое отбывается лицом, то это наказание подлежит сокращению в пределах, предусмотренных новым уголовным законом (ч.2).
Федеральным законом от 3 июля 2016 года N326-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты в связи с принятием Федерального закона "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности" в статью 7.27 КоАП РФ внесены изменения, согласно которым хищение чужого имущества стоимостью не более 2500 рублей путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты, при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных частями второй, третьей и четвертой ст. ст. 158 - 160 УК РФ, признается мелким хищением, влекущим административную ответственность.
Таким образом, новым уголовным законом устранена преступность деяния, если стоимость похищенного чужого имущества при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных частями второй, третьей и четвертой ст.ст. 158 - 160 УК РФ, составляет не более 2500 рублей (то есть 2500 рублей или менее этой суммы).
Приговором Московского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 6 февраля 2004 года Ш.В.Ю. признан виновным и осужден за преступление, предусмотренное ч.1 ст.159 УК РФ, - хищение чужого имущества в форме мошенничества на сумму 2500 рублей.
Суд первой инстанции, отказывая Ш.В.Ю. в удовлетворении его ходатайства о приведении приговора Московского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 6 февраля 2004 года в соответствие с изменениями, внесёнными в действующее законодательство Федеральным законом от 3 июля 2016 года № 326-ФЗ, ошибочно интерпретировал приведенные выше положения закона и неосновательно указал на то, что поскольку ущерб от совершенного Ш.В.Ю. преступления, предусмотренного ч.1 ст.159 УК РФ, составляет 2500 рублей, Федеральный закон от 3 июля 2016 года №326-ФЗ применен быть не может.
Принимая во внимание, что стоимость похищенного путем мошенничества имущества, за совершение которого Ш.В.Ю. осужден приговором Московского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 6 февраля 2004 года, составляла 2500 рублей, квалифицирующих признаков преступления, предусмотренных частями второй, третьей и четвертой ст.159 УК РФ, судом установлено не было, с учетом указанных изменений закона содеянное осужденным подлежит декриминализации с освобождением Ш.В.Ю. от наказания, назначенного по ч.1 ст.159 УК РФ в виде лишения свободы сроком на 2 года.
Также президиум констатировал, что в связи с вносимыми в приговор от 6 февраля 2004 года (декриминализация содеянного) изменениями, из приговора Московского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 19 апреля 2004 года, которым Ш.В.Ю. был осужден по ч.1 ст.105 УК РФ к 14 годам лишения свободы и по которому он отбывает наказание в настоящее время, подлежит исключению указание на назначение окончательного наказания по правилам ч.5 ст.69 УК РФ – по совокупности с преступлением, за которое Ш.В.Ю. осуждался приговором Московского районного суда г. Нижний Новгород Нижегородской области от 6 февраля 2004 года.
В связи с фактическим отбытием наказания, назначенного по приговору Московского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 19 апреля 2004 года, Ш.В.Ю. был освобожден из-под стражи.
Постановление от 17 января 2018 года,
№ 44-у-4/2018
Судья Г.Ш. Шаймердянова
Согласовано.
Председатель судебного состава
по рассмотрению уголовных дел
в кассационной инстанции И.Ю. Азов