Обзор судебной практики по уголовным делам Президиума Нижегородского областного суда за I квартал 2019 года
Утвержден
президиумом Нижегородского областного суда
« » апреля 2019 года
ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
ПРЕЗИДИУМА НИЖЕГОРОДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
ЗА ПЕРВЫЙ КВАРТАЛ 2019 ГОДА
Настоящий обзор судебной практики подготовлен в соответствии с планом работы Нижегородского областного суда на первое полугодие 2019 года.
В ходе обобщения проанализированы постановления суда кассационной инстанции, вынесенные в 1 квартале 2019 года, которыми отменялись или изменялись постановления и приговоры мировых судей, районных (городских) судов г.Нижний Новгород и Нижегородской области, а также апелляционные определения (постановления) судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда.
В обзоре приведены решения президиума Нижегородского областного суда, имеющие значение для судебной практики по вопросам применения уголовного и уголовно-процессуального законодательства.
Существенные нарушения уголовного закона, повлиявшие
на исход дела
1. Квалификация преступлений
По смыслу закона, если убийство как оконченное деяние может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, то покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом. Наличие в описательно-мотивировочной части приговора внутренних взаимоисключающих противоречий в своих суждениях относительно квалификации преступленного деяния в части формы вины осужденного, повлияло на правосудность постановленного в отношении виновного лица судебного решения.
Приговором Городецкого городского суда Нижегородской области от 6 августа 2015 года К.С.А. признан виновным и осужден за покушение на убийство, то есть покушение на умышленное причинение смерти другому человеку.
Обстоятельства совершения указанного преступления подробно изложены в описательно-мотивировочной части приговора.
Приговор в отношении К.С.А. президиум отменил, мотивировав свое решение следующим.
Согласно ч.1 ст.73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию: событие преступления и виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы.
В соответствии с п.1 ст.307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.
В силу ч.ч.2, 3 ст.25 УК РФ преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления. Деяние, совершенное с косвенным умыслом, предполагает, что лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично.
Также, по смыслу закона, если убийство как оконченное деяние может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, то покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом.
Как следует из описательно-мотивировочной части оспоренного осужденным приговора, действия, совершенные К.С.А. 29 марта 2015 года около 01 часа 00 минут квалифицированы как покушение на убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.
В то же время, обосновывая юридическую оценку действий осужденного исходя из установленных фактических обстоятельств дела, суд заключил о том, что использование для нанесения удара потерпевшему опасного колюще-режущего предмета – ножа, механизм нанесения удара – правой рукой из положения сидя с замахом снизу вверх в левую область грудной клетки, в место расположения жизненно-важного органа – сердца, указывают на то, что К.С.А. осознавал, что посягает на жизнь Б.А.А., предвидел, что его действия могут причинить смерть Б.А.А. и сознательно допускал наступление смерти.
Вместе с тем, президиум указал на то, что данная формулировка противоречит выводу о совершении К.С.А. покушения на убийство, исключающего наличие какой-либо иной формы вины, кроме прямого умысла на лишение жизни человека.
Таким образом, в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора допущены существенные противоречия в виде взаимоисключающих суждений относительно формы вины осужденного, являющейся одним из основных вопросов, подлежащих доказыванию по уголовному делу, определяющей квалификацию содеянного, влияющей на характер и степень общественной опасности преступного деяния и, соответственно, на размер назначаемого наказания. Допущенное нарушение свидетельствует о неправосудности приговора в отношении К.С.А.
Проверяя законность и обоснованность приговора Городецкого городского суда Нижегородской области от 6 августа 2015 года, суд апелляционной инстанции указанное выше нарушение уголовного закона не выявил и согласился с выводами суда первой инстанции о виновности К.С.А. в инкриминируемом преступлении.
Установленные в процессе кассационного рассмотрения уголовного дела нарушения положений уголовного и уголовно-процессуального закона, регламентирующих требования, предъявляемые к судебному приговору, а также определяющих основополагающие принципы уголовного судопроизводства, президиум признал существенными, повлиявшими на исход дела, являющимися в силу ч.1 ст.401.15 УПК РФ основанием для отмены состоявшихся в отношении К.С.А. судебных решений с направлением уголовного дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Постановление от президиума 6 февраля 2019 года,
44-у-13/2019
2. Общие начала назначения наказания
По смыслу закона, добровольное сообщение лица (в устном или письменном виде) компетентным органам о совершенном им или с его участием преступлении, должно рассматриваться как явка с повинной, которая в соответствии с п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ является смягчающим обстоятельством и учитывается при назначении наказания (ст. 142 УПК РФ).
Приговором Автозаводского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 29 января 2018 года С.И.М. признан виновным и осужден за покушение на незаконный сбыт наркотических средств, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 26 апреля 2018 года приговор изменён: С.И.М. по ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ назначено наказание, с применением положений ст.64 УК РФ, в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев. В остальной части приговор суда оставлен без изменения.
Постановленные в отношении осужденного Ф.С.В судебные решения президиум изменил, мотивировав свое решение следующим.
Согласно исследованным материалам, уголовное дело в отношении несовершеннолетнего С.И.М. было возбуждено 24 июля 2017 года на основании рапорта заместителя руководителя следственного отдела по Автозаводскому району г.Нижний Новгород следственного управления Следственного комитета РФ по Нижегородской области об обнаружении признаков преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ.
При этом в материалах уголовного дела имелись объяснения С.И.М. от 21 июня 2017 года, в которых он сообщал о его причастности к данному преступлению и подробно рассказал об обстоятельствах его совершения.
Указанные объяснения даны в условиях отсутствия у сотрудников полиции каких-либо объективных данных о совершении С.И.М. незаконных действий в сфере незаконного оборота наркотических средств.
Однако, вопреки требованиям закона, при назначении наказания суд не дал оценки этому обстоятельству. Какого-либо обоснования тому, что объяснения С.И.М. не могут быть признаны в качестве явки с повинной и не могут быть приняты в качестве смягчающего обстоятельства, суд в приговоре не привел.
Вышеизложенное нарушение уголовного закона, президиум признал существенным, повлиявшим на исход дела, в связи с чем изменил судебные решения, признав объяснение С.И.М. от 21 июня 2017 года о его причастности к совершению инкриминированного преступления явкой с повинной, и соразмерно смягчил назначенное осужденному наказание.
Постановление президиума от 20 февраля 2019 года,
44-у-2/2019
В силу ч.1.1 ст.63 УК РФ, суд, в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления, обстоятельств его совершения, а также личности виновного, может признать отягчающим обстоятельством совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих веществ.
Решение суда в части признания совершения преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, отягчающим наказание обстоятельством, должно быть аргументировано и мотивировано в приговоре. При этом суду следует принимать во внимание характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его совершения, влияние состояния опьянения на поведение лица при совершении преступления, а также личность виновного.
Приговором Московского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 28 октября 2015 года Б.О.П. признан виновным и осужден за совершение преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.1 ст.105 УК РФ, к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Как следует из приговора, в качестве обстоятельства отягчающего наказание суд признал совершение Б.О.П. преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя.
Вместе с тем, в нарушение положений ч.1.1 ст.63 УК РФ, суд в описательно-мотивировочной части приговора не привел соответствующих суждений, на основании которых пришел к выводу о признании в качестве отягчающего наказание обстоятельства совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, ограничившись лишь формальной констатацией нахождения подсудимого в таком состоянии на момент совершения преступления.
Президиум изменил приговор, исключив из описательно-мотивировочной части указание о признании судом в соответствии с ч.1.1 ст.63 УК РФ совершения Б.О.П. преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя обстоятельством, отягчающим наказание.
Постановление президиума от 23 января 2019 года,
44-у-7/2019
Мнение потерпевшего о суровом наказании виновного лица не отнесено законодателем к отягчающим обстоятельствам, предусмотренным ст. 63 УК РФ, содержащей исчерпывающий перечень обстоятельств, которые могут быть признаны отягчающими наказание.
Кроме того, в соответствии с п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ активное способствование раскрытию и расследованию преступления является обстоятельством, смягчающим наказание, и учитывается при назначении наказания.
Приговором Городецкого городского суда Нижегородской области от 15 ноября 2010 года Л.А.В. признан виновным и осужденпо ч. 1 ст. 105 УК РФ к 9 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима.
В кассационном порядке, предусмотренным главой 45 УПК РФ в редакции, действовавшей до 1 января 2013 года, указанный приговор не обжалован.
Президиум, изменяя судебное решение, констатировал следующее.
Как следует из приговора, суд при избрании Л.А.В. наказания за совершенное им преступление наряду с характером и степенью общественной опасности содеянного, данными о его личности, отсутствием отягчающих наказание обстоятельств и наличием смягчающих, принял во внимание мнение потерпевшей, которая просила назначить Л.А.В. строгое и справедливое наказание.
Исходя из контекста описательно-мотивировочной части приговора данная позиция потерпевшей, вопреки требованиям, предусмотренным ст. 63 УК РФ, была воспринята судом как негативный фактор в процессе обсуждения вопросов, связанных с назначением наказания и учитывалась при избрании осужденному наказания.
Кроме того, согласно материалам уголовного дела, Л.А.В. после получения его явки с повинной о совершении убийстваК.Н.А., при допросах в качестве подозреваемого и обвиняемого, а также при проверке показаний на месте, протоколы которых были исследованы судом первой инстанции, вину признал в полном объеме, раскаялся в содеянном, подробно описал обстоятельства совершения указанного преступления, указал место, куда выбросил орудие преступления – топор. В ходе последующего осмотра данного топора на его поверхности были обнаружены следы вещества, которые согласно заключению эксперта являются следами крови человека.
Как указал президиум, такими действиями Л.А.В. активно способствовал следствию в выявлении новых ранее неизвестных обстоятельств содеянного, имеющих существенное значение для установления истины по делу и доказывания его виновности, в том числе относительно избранных им способа и орудия совершения преступления, механизма причинения потерпевшей телесных повреждений, повлекших ее смерть, формы вины Л.А.В.
Указанные данные, свидетельствующие о позитивном постпреступном поведении Л.А.В. в форме его сотрудничества со следствием как до, так и после предъявления обвинения, не были приняты во внимание судом при назначении осужденному наказания, тогда как активное способствование раскрытию и расследованию преступления предусмотрено п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ в качестве безусловного обстоятельства, смягчающего наказание.
Выявленные нарушения положений уголовного закона, гарантирующие определение виновному лицу справедливого наказания с соблюдением принципов дифференциации и индивидуализации, послужили основанием для изменения состоявшегося в отношении Л.А.В. приговора с соразмерным смягчением наказания, избранного осужденному.
Постановление президиума от 13 февраля 2019 года,
44у-5/2019
В соответствии с ч.1 ст. 56 УК РФ, наказание в виде лишения свободы может быть назначено осужденному, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 63 УК РФ, за исключением преступлений, предусмотренных ч.1 ст.228, ч. 1 ст.231 и ст. 233 УК РФ, или только если соответствующей статьей Особенной части УК РФ лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания.
Исходя из положений п. «а» ч.1 ст.58 УК РФ лицам, осуждённым за преступления, совершенные по неосторожности, а также лицам, осужденным к лишению свободы за совершение умышленных преступлений небольшой и средней тяжести, ранее не отбывавшим лишение свободы, отбывание лишения свободы назначается в колониях поселениях.
С учетом обстоятельств совершения преступления и личности виновного суд может назначить указанным лицам отбывание наказания в исправительных колониях общего режима с указанием мотивов принятого решения.
Приговором Краснобаковского районного суда Нижегородской области от 2 мая 2017 года Ф.С.В. признан виновным и осужден за совершение преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 158, п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ, в соответствии с ч. 5 ст. 69, ст. 70 УК РФ, к 3 года 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
В апелляционном порядке указанный приговор не обжалован.
Уголовное дело в отношении Ф.С.В. рассмотрено в особом порядке принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением.
Президиум, изменяя приговор в отношении Ф.С.В., указал следующее.
Назначая Ф.С.В. наказание по ч. 1 ст. 158 УК РФ в виде лишения свободы, суд, в нарушение требований закона, не учел того, что данное преступление относится к категории небольшой тяжести, на момент его совершения Ф.С.В. являлся несудимым, обстоятельств, отягчающих его наказание за указанное деяние, судом установлено не было, санкцией ч.1 ст.158 УК РФ наряду с лишением свободы предусмотрены иные, более мягкие виды наказаний.
Поскольку в силу положений ст. 56 УК РФ, осужденному Ф.С.В. не могло быть назначено лишение свободы по ч.1 ст.158 УК РФ, президиум пришел к выводу об избрании Ф.С.В. за совершение указанного преступления наказания в виде обязательных работ.
Кроме того, обсуждая вопрос о виде исправительного учреждения, суд применил положение п. «б» ч.1 ст.58 УК РФ, сформулировав вывод, что наказание Ф.С.В. надлежит отбывать в исправительной колонии общего режима.
Между тем, преступления, предусмотренные ч.1 ст. 158 УК РФ и п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ, за которые Ф.С.В. осужден приговором от 2 мая 2017 года, относятся к категориям небольшой и средней тяжести, и в соответствии с п. «а» ч.1 ст.58 УК РФ отбывание лишения свободы таким осужденным по общему правилу должно определяться в колониях-поселениях. С учетом обстоятельств совершения преступления и личности виновного суд может назначить указанным лицам отбывание наказания в исправительных колониях общего режима с указанием мотивов принятого решения, однако таковых в приговоре не приведено.
То обстоятельство, что указанным приговором окончательное наказание Ф.С.В. определялось по правилам ст. 70 УК РФ путем частичного присоединения неотбытой часть наказания по приговору мирового судьи судебного участка № 2 Краснобаковского судебного района от 15 декабря 2016 года, назначенного, в том числе, за преступление, предусмотренноеп. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, также не могло рассматриваться в качестве надлежащего основания избрания Ф.С.В. исправительной колонии общего режима.
Как видно из приговора мирового судьи судебного участка № 2 Краснобаковского судебного района от 15 декабря 2016 года, определяя Ф.С.В. окончательное наказание в виде лишения свободы по совокупности приговоров, которыми он был осужден по ч.1 ст.158 УК РФ и п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ (то есть, в том числе и за тяжкое преступление), суд принял решение об отбытии осужденным данного наказания в колонии-поселении.
Учитывая, что преступления, за которые Ф.С.В. осужденприговором от 2 мая 2017 года, в силу п. «а» ч.1 ст.58 УК РФ предполагали отбывание назначенного за них наказания в колонии-поселении ввиду отсутствия в приговоре мотивов для принятия иного решения, а приговором от 15 декабря 2016 года наказание Ф.С.В. определено к отбытию также в колонии-поселении, суд был не вправе принимать решение об избрании осужденному более строгого вида исправительного учреждения. Иное фактически означает проведение повторной процедуры принятия судебного решения относительно вида режима отбывания наказания за преступление, предусмотренное п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ, судом того же уровня в не предусмотренной законом форме уголовно-процессуальной ревизии ранее постановленного по этому же вопросу судебного решения, вступившего в законную силу.
Допущенные судом первой инстанции нарушения уголовного закона президиум признал существенными, повлиявшими на исход дела, и, основываясь на положениях п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ, изменил назначенный осужденному Ф.С.В. вид исправительного учреждения с исправительной колонии общего режима на колонию-поселение, смягчил наказание, назначенное Ф.С.В. по ч.1 ст.158 УК РФ, определив его в виде обязательных работ, а также соразмерно смягчил наказание, назначенное по ч.5 ст.69, 70 УК РФ по совокупности преступлений и по совокупности приговоров.
Постановление президиума от 16 января 2019 года,
44-у-6/2019
Избрание наказания в максимальном размере, определенном одновременным применением ч.5 ст.62 и ч.1 ст.62 УК РФ, без учета иных установленных судом смягчающих наказание обстоятельств, повлекло изменение приговора и решения суда апелляционной инстанции.
Приговором Тоншаевского районного суда Нижегородской области от 9 апреля 2018 года, постановленным в особом порядке принятия судебного решения в соответствии с гл.40 УПК РФ, Т.И.А. признан виновным и осужден за кражу, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенное с причинением значительного ущерба гражданину, и кражу, то есть тайное хищение чужого имущества.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда 4 июля 2018 года приговор оставлен без изменения.
Президиум изменил состоявшиеся в отношении Т.И.А. судебные решения, указав следующее.
Из описательно-мотивировочной части приговора от 9 апреля 2018 года следует, что Т.И.А. осужден за совершение, в том числе преступления, предусмотренного ч.1 ст.158 УК РФ, с назначением ему наказания в виде лишения свободы на срок 1 год 4 месяца.
Санкция ч.1 ст.158 УК РФ предусматривает в качестве наиболее строгого вида наказания – лишение свободы на срок до двух лет.
Учитывая тот факт, что рассмотрение уголовного дела в рамках процедуры особого судопроизводства предопределило возможность применения льготного порядка назначения Т.И.А. наказания в соответствии с требованиями ч.5 ст.62 УК РФ, срок назначенного Т.И.А. наказания в виде лишения свободы за преступление, предусмотренное ч.1 ст.158 УК РФ, не мог превышать 1 года 4 месяцев (две трети от 2 лет – максимального срока лишения свободы, предусмотренного санкцией ч.1 ст.158 УК РФ).
При наличии данного обстоятельства суд одновременно установил по делу другие смягчающие наказание Т.И.А. обстоятельства – явку с повинной (по каждому из преступлений), активное способствование раскрытию и расследованию каждого из совершенных преступлений, наличие у Т.И.А. малолетних детей, полное признание им своей вины, раскаяние в содеянном, состояние его здоровья.
В качестве отягчающего наказание Т.И.А. обстоятельства (по каждому из совершенных преступлений) признан рецидив преступлений (п.«а» ч.1 ст.63 УК РФ).
Установив перечисленные фактические данные, влияющие на наказание, суд, тем не менее, определил Т.И.А. наказание по ч.1 ст.158 УК РФ в виде лишения свободы на срок 1 год 4 месяца, то есть в максимально возможном размере с учетом применения правил ч.5 ст.62 УК РФ.
Таким образом, иные смягчающие наказание осужденного обстоятельства, наличие которых констатировано в приговоре как дополнительный фактор, позволяющий не назначать наказание в максимальном размере, фактически не были учтены судом при определении наказания, которое в этой правовой ситуации не отвечает требованию справедливости.
Суд апелляционной инстанции соответствующую правовую оценку данному обстоятельству также не дал и допущенную судом первой инстанции ошибку при назначении Т.И.А. наказания не устранил.
Выявленные президиумом существенные нарушения уголовного закона повлияли на исход дела, поскольку повлекли назначение Т.И.А. несправедливого наказания, что в силу ч.1 ст.401.15 УПК РФ послужило основанием для изменения приговора Тоншаевского районного суда Нижегородской области от 9 апреля 2018 года и апелляционного постановления Нижегородского областного суда от 4 июля 2018 года с соразмерным смягчением назначенного Т.И.А. наказания как за преступление, предусмотренное ч.1 ст.158 УК РФ, так и по совокупности преступлений в соответствии с ч.2 ст.69 УК РФ.
Постановление президиума от 20 февраля 2019 года,
44-у-4/2019
3. Сроки давности привлечения лица к уголовной ответственности
Согласно п. «а» ч.1 ст.78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если с момента совершения преступления небольшой тяжести истекло 2 года.
На основании ч.2 ст.78 УК РФ сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора в законную силу.
Приговором мирового судьи судебного участка Ветлужского судебного района Нижегородской области от 13 октября 2017 годаА.Х.А. признан виновным и осужден по ст.322.2 УК РФ.
Указанное преступление, в силу ч.2 ст.15 УК РФ, относится к преступлениям небольшой тяжести.
Как установлено судом, преступление, предусмотренное ст.322.2 УК РФ А.Х.А. совершил - 21 октября 2015 года.
Приговор мирового судьи от 13 октября 2017 года не был обжалован в апелляционном порядке, и в соответствии со ст.309 УПК РФ вступил в законную силу по истечению срока на его обжалование, то есть 24 октября 2017 года.
Таким образом, установленный п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ двухгодичный срок давности привлечения А.Х.А. к уголовной ответственности за данное преступление истек после постановления приговора и до вступления его в законную силу, а именно 21 октября 2017 года.
Изложенное послужило основанием для отмены постановленного в отношении А.Х.А. приговора и прекращения производства по делу на основании п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ – за истечением сроков давности уголовного преследования.
Постановление президиума от 16 января 2019 года,
44у-19/2019
Нарушения уголовно-процессуального закона
1. Вопросы оценки доказательств
Процессуальная допустимость доказательств
В соответствии с положениями ст.240 УПК РФ приговор должен основываться лишь на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании, оценены и проверены судом в условиях состязательного процесса по правилам, установленным ст.ст.87, 88 УПК РФ.
Суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на собранные по делу доказательства, если они не исследовались судом в установленном законом порядке и в данном качестве не нашли отражения в протоколе судебного заседания.
Приговором Саровского городского суда Нижегородской области от 1 марта 2018 года П.Д.С. признан виновным и осужден за вымогательство, то есть требование передачи права на имущество, под угрозой насилия, уничтожения или повреждения чужого имущества, совершенное с применением насилия, в целях получения имущества в особо крупном размере в отношении потерпевшей Ц.М.В., а также за вымогательство, то есть требование передачи права на имущество, под угрозой насилия, совершенное с применением насилия, в целях получения имущества в особо крупном размере в отношении потерпевшей Г.С.В.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 28 мая 2018 года приговор оставлен без изменения.
Проверив материалы уголовного дела, изучив доводы кассационного представления, президиум отменил состоявшиеся в отношении П.Д.С. судебные решения, указав следующее.
Согласно ст.297 УПК РФ, приговор суда признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями норм уголовно-процессуального закона и одновременно основан на правильном применении уголовного закона.
Обжалуемый приговор суда, постановленный в отношении осужденного П.Д.С., этим требованиям не соответствует.
Как усматривается из описательно-мотивировочной части приговора, в обоснование вывода о виновности П.Д.С. в инкриминированных ему деяниях суд сослался на материалы уголовного дела:
- договор № 3429 от 13 апреля 1993 года о безвозмездной передаче жилья в собственность, согласно которого Г.В.М. получил в собственность квартиру (данные изъяты) в г.Саров Нижегородской области;
- договор купли-продажи от 27 сентября 2011 года, согласно которого Г.В.М. продал, а К.Г.Н. купила в собственность квартиру (данные изъяты) в г.Саров Нижегородской области, за 1500000 рублей. На оборотной стороне договора имеется рукописная запись в графе «Продавец» и «Покупатель». Ниже имеются оттиски печатей Управления Росреестра;
- свидетельство №(данные изъяты) о государственной регистрации от 17 октября 2011 года, согласно которого у К.Г.Н., (данные изъяты) года рождения, в собственности квартира (данные изъяты) в г. Саров Нижегородской области. В нижней части свидетельства имеется подпись регистратора и оттиск печати Управления Росреестра;
- заключение судебно-медицинского эксперта № 261 от 10 мая 2017 года, согласно которого у Г.С.В. имелись телесные повреждения в виде сотрясения головного мозга, перелом костей носа, множественные ушибы мягких тканей головы и лица, возникшие в результате ударных травматических воздействий 6 февраля 2017 года и относятся к повреждениям, причинившим легкий вред здоровью, так как повлекли кратковременное расстройство здоровья. Повреждения могли образоваться не менее чем от 3-х воздействий тупого предмета. Образование повреждений в результате ударов кулаком возможно;
Однако, согласно протоколу судебного заседания, перечисленные выше доказательства, положенные в основу приговора при аргументации виновности П.Д.С. в инкриминируемых преступлениях, в ходе судебного разбирательства исследованы не были.
При этом, исходя из контекста приговора, все перечисленные судом доказательства, принятые во внимание в обоснование вины подсудимого, по своему доказательному значению изложены как равнозначные, в своей совокупности изобличающие П.Д.С. в инкриминируемом преступлении.
Исходя из существа предъявленного П.Д.С. обвинения в вымогательстве, то есть требовании передачи права на имущество, под угрозой насилия, совершенном с применением насилия, в целях получения имущества в особо крупном размере, президиум констатировал, что выводы суда по ряду ключевых вопросов обвинения, являющихся составообразующими для данного преступления, обоснованы ссылкой на неисследованные надлежащим образом доказательства, которые в силу своей специфики не могут быть восполнены за счет информационной составляющей других доказательств (например, показаний участников процесса), отвечающих требованиям ст.240 УПК РФ.
Проверяя законность и обоснованность приговора Саровского городского суда Нижегородской области от 1 марта 2018 года, суд апелляционной инстанции указанные выше нарушения уголовно-процессуального закона не выявил и согласился с выводами суда первой инстанции о виновности П.Д.С. в инкриминируемых преступлениях.
Установленные в процессе кассационного рассмотрения уголовного дела нарушения положений уголовно-процессуального закона, регламентирующих требования, предъявляемые к судебному приговору, а также определяющих основополагающие принципы уголовного судопроизводства, президиум признал существенными, повлиявшими на исход дела, послужившими в силу ч.1 ст.401.15 УПК РФ основанием для отмены состоявшихся в отношении П.Д.С. судебных решений с направлением уголовного дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Постановление президиума от 6 февраля 2019 года,
44-у-15/2019
В силу ч.1 и п.3 ч.2 ст.75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст.73 УПК РФ.
Приговором Навашинского районного суда Нижегородской области от 3 сентября 2015 года С.С.Н. признан виновным и осужден за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 3 февраля 2016 года приговор оставлен без изменения.
Президиум изменил состоявшиеся в отношении С.С.Н. судебные решения, указав в постановлении следующее.
Как следует из представленных материалов, в основу обвинительного приговора в отношении С.С.Н. судом первой инстанции, наряду с другими доказательствами по делу, положены показания свидетеля М.Е.И. – оперуполномоченного ОУР МО МВД России «Навашинский», о том, что он в составе дежурной следственно оперативной группы выезжал на место происшествия и, реализуя свои служебные обязанности в данной группе, получил сведения об обстоятельствах происшедшего, поступившие к нему из объяснений С.С.Н.
Показания свидетеля М.Е.И. в полном объеме оценены судом как допустимое доказательство, в том числе - относительно содержащейся в них информации, ставшей известной данному должностному лицу со слов С.С.Н., о том, что он (С.С.Н.) на протяжении 2-3 дней избивал Р.С.Б. ножкой от стула, которая при осмотре была обнаружена в комнате с трупом последней.
Между тем, президиум констатировал, что используя показания свидетеля М.Е.И. в качестве допустимого доказательства и обосновывая выводы о виновности С.С.Н. совокупностью доказательств, к числу которых были отнесены и показания свидетеля М.Е.И., суд допустил нарушение требований уголовно-процессуального закона, регламентирующих правила собирания, проверки и оценки доказательств, в их конституционно-правовом истолковании.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в определении от 6 февраля 2004 года № 44-О, часть 3 ст.56 УПК РФ, определяющая круг лиц, которые не могут быть допрошены в качестве свидетелей, не исключает возможность допроса должностных лиц правоохранительных органов в качестве свидетелей, в том числе об обстоятельствах производства отдельных следственных и иных процессуальных действий.
Вместе с тем, эти положения, подлежащие применению в системной связи с другими нормами уголовно-процессуального законодательства, не дают оснований рассматривать их как позволяющие суду допрашивать указанных лиц о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым, и как допускающие возможность восстановления содержания этих показаний вопреки закрепленному в п.1 ч.2 ст.75 УПК РФ правилу, согласно которому показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде, относятся к недопустимым. Тем самым закон, исходя из предписания ч.2 ст.50 Конституции Российской Федерации, исключает возможность любого, прямого или опосредованного, использования содержащихся в них сведений.
Приведенные выше обстоятельства содеянного, интерпретированные судом в изложении свидетелем М.Е.И. со слов С.С.Н., последний в судебном заседании отрицал.
При таких обстоятельствах, президиум пришел к выводу о необходимости изменения состоявшихся в отношении С.С.Н судебных решений, путем исключения из приговора и апелляционного определения ссылки на показания свидетеля М.Е.И. в части воспроизведения им сведений, сообщенных ему С.С.Н. при осмотре места происшествия, как на доказательство виновности С.С.Н. в совершенном преступлении.
Постановление президиума от 16 января 2019 года,
44-у-2/ 2019
Уголовно - процессуальное представительство
Согласно ч.1 ст.437 УПК РФ, законными представителями лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, признаются близкие родственники, которыми в силу п.4 ст.5 УПК РФ могут быть родители, дети, усыновители, усыновленные, супруг, супруга, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки.
По смыслу закона, лишь при отсутствии близких родственников либо их отказе от участия в деле законным представителем может быть признан орган опеки и попечительства.
Постановлением Сормовского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 15 мая 2018 годаЗ.М.В.освобожден от уголовной ответственности за совершение запрещенного уголовным законом деяния, предусмотренного п. «а» ч.1 ст.213 УК РФ, и ему назначено применение принудительной меры медицинского характера в виде принудительного лечения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях общего типа.
Апелляционным постановлением Нижегородского областного суда от 16 июля 2018 года постановление Сормовского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 15 мая 2018 года в отношении З.М.В. оставлено без изменения.
Постановлением президиума состоявшиеся в отношении З.М. В. судебные решения отменены. Уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в Сормовский районный суд г. Нижний Новгород Нижегородской области в ином составе суда.
В качестве оснований для отмены указанных судебных решений президиум указал следующее.
При рассмотрении в суде первой инстанции материалов уголовного дела в отношении З.М.В. наряду с адвокатом участвовала его законный представитель – З. М.В., допущенная в качестве законного представителя на следствии постановлением следователя от 7 декабря 2017 года, и которая 2 февраля 2018 года была отстранена судом от участия в уголовном деле ввиду того, что по состоянию здоровья была не способна действовать в интересах представляемого З.М.В.
13 февраля 2018 года в суде первой инстанции в качестве законного представителя З.М.В. – лица, в отношении в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, была допущена представитель органа опеки и попечительства Сормовского района г.Нижний Новгород Нижегородской области Х.И.В.
1 марта 2018 года защитником З.М.В. – адвокатом П.С.В. было оглашено и приобщено к материалам дела ходатайство З.М.В. о допуске в качестве его законного представителя – З.А.В., который является его родным братом.
Однако, в нарушение положений ч.1 ст.437 УПК РФ, в удовлетворении указанного ходатайства З.М.В. председательствующим по делу было необоснованно отказано.
Принимая такое решение суд первой инстанции сослался на то, что законным представителем З.М.В. по делу является представитель органов опеки и попечительства Сормовского района г.Нижний Новгород Нижегородской области Х.И.В.
Каких-либо иных обстоятельств, свидетельствующих о том, что З.А.В. являющийся близким родственником З.М.В. не может участвовать в судебном заседании в качестве его законного представителя, в судебном решении не приведено.
Суд апелляционной инстанции, проверяя законность и обоснованность постановления Сормовского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 15 мая 2018 года в отношении З.М.В. указанные нарушения суда первой инстанции не выявил и не устранил, а согласившись с выводами суда первой инстанции, указал на то, что судебное разбирательство проведено судом первой инстанции в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, с соблюдением права З.М.В. на защиту.
Установленные в процессе кассационного рассмотрения уголовного дела нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные в ходе судебного разбирательства суда первой инстанции, являются существенными, повлиявшими на исход дела, а именно на нарушение права З.М.В. на судебную защиту, послужившими, в силу ч.1 ст.401.15 УПК РФ основанием для отмены состоявшихся в отношении З.М.В. судебных решений с направлением уголовного дела в отношении З.М.В. на новое судебное рассмотрение в тот же районный суд, в ином составе суда.
Постановление президиума от 20 февраля 2019 года,
44-у-16/2019
Гражданский иск в уголовном процессе
В соответствии с ч.2 ст.309 УПК РФ при постановлении обвинительного приговора суд обязан разрешить предъявленный по делу гражданский иск.
Исходя из взаимосвязанных положений ч.4 ст.7, ст.15, ч.2 ст.309 УПК РФ при разрешении в приговоре вопросов, связанных с гражданским иском, суд обязан привести мотивы, обосновывающие полное или частичное удовлетворение иска или отказ в нем, указать с приведением соответствующих расчетов размеры, в которых удовлетворены требования истца. Решение по гражданскому иску принимается с учетом позиции сторон и доказательств, представленных каждой из них в условиях состязательного процесса в обоснование своих требований и возражений.
Приговором Борского городского суда Нижегородской области от 20 февраля 2014 года П.Е.В. признан виновным и осужден за умышленное причинение тяжкого вреда, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 23 июня 2014 года в приговор оставлен без изменения.
Состоявшиеся в отношении П.Е.В. судебные решения в части гражданского иска президиум отменил, мотивировав свое решение следующим.
Как видно из протокола судебного заседания суда первой инстанции допрошенная в качестве потерпевшей К.Н.В. поддержала заявленные ею требования о взыскании с П.Е.В. 98 667 рублей в счет возмещения имущественного ущерба и 1 000 000 рублей – в счет компенсации морального вреда. Между тем, вопрос относительно предъявленных к П.Е.В. исковых требований не был самостоятельным предметом судебного разбирательства и позиция подсудимого по данному вопросу надлежащим образом не выяснялась.
Кроме того, разрешая гражданский иск потерпевшей в части взыскания материального ущерба, суд пришел к выводу о частичном его удовлетворении в сумме 88 667 рублей, поскольку 10 000 рублей были переданы П.Е.В. на похороны в период предварительного следствия.
Вместе с тем, суд не принял во внимание то обстоятельство, что в ходе судебного заседания П.Е.В. добровольно возместил потерпевшей еще одну часть от заявленной ею суммы материальных требований – 100 000 рублей, и не указал, что при определении размера возмещения имущественного ущерба и компенсации морального вреда данная сумма учтена.
Помимо этого, в резолютивной части приговора допущены взаимоисключающие суждения по вопросу о судьбе гражданского иска.
В частности, приняв решение о частичном удовлетворении гражданского иска по каждому из заявленных потерпевшей исковых требований, суд одновременно указал на то, что в остальной части иск К.Н.В. оставлен без рассмотрения, что предполагает возможность повторного заявления тех же исковых требований (в части, оставленной судом без удовлетворения) в порядке гражданского судопроизводства.
Более того, как указал президиум, в соответствии с ч.2 ст.250 и ч.2 ст.306 УПК РФ гражданский иск может быть оставлен без рассмотрения только при неявке в судебное заседание гражданского истца или его представителя либо при постановлении оправдательного приговора за отсутствием события преступления или непричастностью подсудимого к совершению преступления, то есть при наличии тех обстоятельств, которые не были установлены судом по настоящему уголовному делу.
Выявленные нарушения положений закона, ставящие под сомнение правосудность приговора в части разрешения гражданского иска, повлияли на исход дела, послужили основанием для отмены в данной части состоявшихся в отношении П.Е.В. судебных решений, с направлением дела в этой части на новое рассмотрение в Борский городской суд Нижегородской области в порядке гражданского судопроизводства.
Постановление президиума от 13 февраля 2019 года,
44-у- 4/2019
Вопросы избрания меры пресечения
1.В соответствии с ч.9 ст.109 УПК РФ срок содержания под стражей в период предварительного следствия исчисляется с момента заключения подозреваемого, обвиняемого под стражу до направления прокурором уголовного дела в суд.
В силу п.4 ч.10 ст.109 УПК РФ срок, в течение которого лицо содержалось под стражей на территории иностранного государства по запросу об оказании правовой помощи или о выдаче его Российской Федерации в соответствии со ст.460 УПК РФ, подлежит последующему зачету в срок содержания под стражей.
Постановлением Нижегородского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 24 декабря 2013 года удовлетворено ходатайство следователя об изменении Г.М.А. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу.
Апелляционным постановлением Нижегородского областного суда от 14 января 2014 года указанное постановление оставлено без изменения.
Президиум отменил указанные судебные решения, констатировав следующее.
Из представленных материалов следует, что 21 декабря 2012 года возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 119 УК РФ.
В период предварительного расследования с данным уголовным делом соединены в одно производство еще ряд уголовных дел, соединенному делу присвоен № 2520265.
26 ноября 2013 года из уголовного дела №2520265 выделено и возбуждено уголовное дело №423274 в отношении Г.М.А. и Т.А.Х. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч.4 ст.162 УК РФ.
12 декабря 2013 года срок предварительного расследования по уголовному делу №2520265 продлен до 25 февраля 2014 года.
13 декабря 2013 года Г.М.А. заочно предъявлено обвинение в совершении пяти преступлений, предусмотренных п. «а» ч.4 ст.162 УК РФ и в отношении него избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.
16 декабря 2013 года Г.М.А. объявлен в федеральный и международный розыск.
23 декабря 2013 года следователь с согласия руководителя следственного органа обратился в суд с ходатайством об изменении Г.М.А. меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении на заключение под стражу.
Постановлением Нижегородского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 24 декабря 2013 года указанное ходатайство следователя удовлетворено.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п.20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года №41 (с последующими изменениями) «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога», при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу суду следует определять не только продолжительность периода содержания обвиняемого под стражей, но и дату его окончания.
В нарушение указанных положений закона районный суд в обжалуемом решении не определил продолжительность периода содержания под стражей Г.М.А. и срок исчисления меры пресечения.
Кроме того, ч.6 ст.108 УПК РФ установлено, что в начале судебного заседания судья объявляет, какое ходатайство подлежит рассмотрению, разъясняет явившимся в судебное заседание лицам их права и обязанности. Затем прокурор либо по его поручению лицо, возбудившее ходатайство, обосновывает его, после чего заслушиваются другие явившиеся в судебное заседание лица.
Между тем указанные требования закона судом не соблюдены.
Как следует из протокола судебного заседания от 24 декабря 2013 года, в рассмотрении ходатайства следователя принимал участие прокурор П.Т.В., но ей не было предоставлено право высказать свою позицию и выразить мнение по вопросу об избрании в отношении Г.М.А. меры пресечения в виде заключения под стражу, изложить аргументы и представить подтверждающие их доказательства.
Кроме того, судом не обсуждался вопрос о возможности рассмотрения материала в отсутствие обвиняемого Г.М.А.
Суд апелляционной инстанции, проверяя законность и обоснованность постановления Нижегородского районного суда г.Нижний Новгород Нижегородской области от 24 декабря 2013 года, указанные нарушения уголовно-процессуального закона не устранил.
При таких обстоятельствах президиум состоявшиеся в отношении Г.М.А. судебные решения отменил, материал по ходатайству следователя об изменении меры пресечения направил на новое рассмотрение в Нижегородский районный суд г. Нижний Новгород Нижегородской области.
Постановление президиум от 20 февраля 2019 года,
44-у-20/2019
Судья И.А.Потапова
Согласовано.
Председатель кассационного состава
судебной коллегии по уголовным делам
Нижегородского областного суда Е.В.Чуманов